В поисках последнего военного министра Империи

13.02.2017

Среди жертв Красного террора 1918–1919 годов, захороненных у Петропавловской крепости, обнаружили Михаила Беляева, последнего военного министра Российской империи. Пока это только гипотеза, добавляют ученые.

Антрополог Денис Пежемский три года исследует останки жертв Красного террора, обнаруженные у стен Петропавловской крепости. В феврале он обнародовал первые выводы своей работы. О том, как родилась гипотеза о Михаиле Беляеве, есть ли надежда найти останки четверых великих князей и когда завершится исследование, «Фонтанка» поговорила с ученым.

На останки жертв Красного террора наткнулись случайно в 2009-м, во время земляных работ у внешней стены крепости, напротив Артиллерийского музея. К раскопкам привлекли археологов. К 2013-му они обнаружили больше десятка захоронений, датированных ноябрем 1918 – январем 1919 года. В это время в тюрьме Трубецкого бастиона большевики содержали сотни арестантов – «классовых врагов и контрреволюционеров». Часть из них расстреливали тут же, на острове. Считается, что в крепости в январе 1919-го убили четверых великих князей – внуков Николая I.

- Вы исследуете найденные останки уже три года. Что можно сказать об этих людях?

– Многие ямы, обнаруженные у Головкина бастиона, не являются захоронениями, а представляют собой перезахоронения разрозненных костей, образовавшиеся в ходе строительной деятельности, разрушавшей в течение ХХ века могилы расстрелянных. Мы ведем работу описательными и измерительными методами, проводим визуальный анализ морфологии разрозненных останков, попарный подбор костей, «сборку» скелетов, а затем даем им подробную антропологическую характеристику. Эта работа требует огромного количества времени, это безумное количество человеко-часов. Мы уже вычленили не менее 152 человек. Думаю, что их число достигнет 160. А может, будет и больше.

"Город 812"

Большинство – это мужчины. В основном – совсем юные люди. В одной из ям найдены останки совсем молоденьких девушек – от 18 до 24 лет. Помните стихотворение Солоухина «Друзьям»? «Под какими истлели росами не дожившие до утра и гимназистки с косами, и мальчики-юнкера?». Это про них. Может быть, это кружок левых эсерок. Хотя есть и другие версии.

Работая, мы все время держали в уме, что часть захоронений может относиться к периоду блокады. Некоторые ямы находились очень близко к поверхности. Но сейчас нет никаких сомнений, что все останки относятся к периоду Красного террора, они имеют схожие следы смертельных пулевых ранений.

Расстрелы, видимо, происходили у стены Головкина бастиона. (На этом месте тогда находился хозяйственный двор Монетного двора, окруженный глухим забором. – Прим. ред.) Часть следов пулевых ранений говорит о выстрелах в спину, часть – бесспорно свидетельствует о том, что человек стоял лицом к своим убийцам. Есть следы выстрелов в голову, возможно, с близкого расстояния. Однозначно были случаи, когда убийство мало походило на казнь – пистолет или револьвер вставлялся в рот человека и спускался курок... Кроме того, мы обнаружили следы ударов тупыми тяжелыми предметами, например, в подбородок. Я подозреваю, что это удары ружейными прикладами. Может быть, людей добивали или мучили перед расстрелами.

- Почему вы полагаете, что обнаружили именно останки последнего военного министра?

– У стен Головкина бастиона было обнаружено несколько расстрельных ям. И только одно захоронение было единичным – мужчина, биологический возраст – 45-55 лет. Мне с самого начала оно не давало покоя.

Расстрелы велись глубокой осенью и зимой. В это время никто лишние ямы рыть не хочет. Мы точно знаем, что число людей в захоронениях не совпадает с расстрельными списками. То есть яму закапывали не после каждого расстрела. Еще какое-то время она стояла, «ждала» следующего списка. А этого человека убили выстрелом в голову и быстро закопали, нужно было моментально скрыть следы преступления.

Антропологическими методами, в том числе методом словесного портрета, удалось описать по черепу очень специфические черты этого человека. У него очень крупный мозговой отдел черепа с развитыми лобными и теменными буграми. Голова крупная, а лицо небольших размеров, узкое. При этом нос резко выступающий, «орлиный» профиль такой. Я пока не работал с фотодокументами, этим занимаются историки. Однако случайно обнаружил портрет Михаила Алексеевича Беляева, в котором тут же «опознал» эти черты.

Пока что это гипотеза, нужны данные дополнительных экспертиз. Образцы этих останков уже направлены в генетическую лабораторию. Со дня на день мы ждем результаты. Если удастся вычленить ДНК, начнем искать родственников погибшего министра, чтобы сравнить образцы.

- А что с великими князьями, удалось их найти?

– Для того чтобы решить эту историческую задачу, нам нужно, чтобы в одной яме нашлись останки четверых индивидов 55 лет и старше. Пока такая группа в ненарушенных ямах не найдена. Есть останки такого возраста из разрозненных погребений, но у них разрушены или отсутствуют черепа. На этапе антропологической экспертизы наличие черепа – важнейшее условие успеха поисков, а черепов «заданного» возраста у нас пока всего полтора: один целый и один полуразрушенный.

Знаю, что многие хотят «поскорее найти» останки великих князей, но давайте отнесемся к этому спокойно и научно. Возможно, их еще удастся вычленить в ходе дальнейшей антропологической работы, она не завершена. Быть может, они найдутся позже – в ходе морфологического анализа мы установили, что пока обнаружены далеко не все расстрельные ямы.

Я отношусь отрицательно к «затачиванию» всей работы с комплексами захоронений у Головкина бастиона Петропавловской крепости на поиск останков великих князей. По возможности, все люди, погибшие и захороненные здесь в 1918–1919 годах, должны быть идентифицированы. В случае с великими князьями, по которым сохранилось более всего данных, это наиболее вероятно.

- РПЦ проявляет интерес к вашей работе?

– Как член Патриаршей комиссии по исследованию останков царской семьи могу сказать, что мы находимся в тесном взаимодействии. Скажем так, Церковь не оставляет без внимания эту работу.

- Какую часть тел можно будет идентифицировать?

– В перспективе, может быть, треть. Вероятно, вся молодежь не войдет в этот список. Может не оказаться документов по ним, их фотографий, скорее всего, они не оставили потомков. Для людей зрелого возраста вероятность идентификации значительно выше. В захоронениях совершенно точно есть участники боев Первой мировой с зажившими переломами и культями. Конечно, большой вопрос, велась ли медицинская документация с 1915 по 1917-й год, в каком состоянии она была. «Безмолвных» останков, к сожалению, будет много. Но наша цель – идентифицировать как можно большее число лиц.

- Зачем вести такую сложную работу, собирать кости тех, кого нельзя будет идентифицировать? Молодежи?

– Возможно, и по молодежи будут находки документов. Такая надежда всегда остается. Были политически активные молодые люди, по которым, возможно, сохранились какие-то исторические источники. Но главное – мы должны точно понять, сколько там лежало людей, их половозрастной состав, в надежде соотнести эти данные с расстрельными списками. Если поймем, что, сложив два конкретных списка, мы получим состав жертв того или иного захоронения, тогда шансы установить личности людей резко возрастают.

- Потомки жертв к вам обращались?

– Да, но нам пока нечего им предложить. Требуется еще много работы и с останками, и с документами.

- Есть сроки, когда исследование завершится?

– Я бы безответственно поступил, если бы назвал дату окончания исследований. В этой работе много неожиданностей. Потом, антропология – не единственная наука, которая занимается изучением этих останков. Здесь есть задачи и судебно-медицинские, позднее будут сформулированы задачи генетических экспертиз. Однако очевидно, что все надо завершить к январю 2019 года, к столетию расстрелов.

Беседовала Антонина Асанова, «Фонтанка.ру»

Источник: «Фонтанка.ру»